Сила крови
Александр Сорге
подтекст Библиотека
Ноябрь 2023
Обложка
Анастасия Рыбьякова
Виталий Якименко
Виталий Якименко
“
ртёму казалось, что в детстве лампы были другими: большими, плотными, из зеленоватого ребристого стекла: такая упадёт — голову расшибёт. А сейчас? Белый матовый плафон, пластиковый, в котором тлела энергосберегающая лампочка, белая манишка — тоже пластиковая.
Тем не менее он пристально изучал эту скучную конструкцию — Артём очень боялся пропустить свою очередь. Ему казалось, что стоит отвести взгляд, моргнуть чуть дольше обычного — и ровно в этот момент на миллисекунду лампа вспыхнет и тут же погаснет.
Тем не менее он пристально изучал эту скучную конструкцию — Артём очень боялся пропустить свою очередь. Ему казалось, что стоит отвести взгляд, моргнуть чуть дольше обычного — и ровно в этот момент на миллисекунду лампа вспыхнет и тут же погаснет.
“
Артёму казалось, что в детстве лампы были другими: большими, плотными, из зеленоватого ребристого стекла: такая упадёт — голову расшибёт. А сейчас? Белый матовый плафон, пластиковый, в котором тлела энергосберегающая лампочка, белая манишка — тоже пластиковая.
Тем не менее он пристально изучал эту скучную конструкцию — Артём очень боялся пропустить свою очередь. Ему казалось, что стоит отвести взгляд, моргнуть чуть дольше обычного — и ровно в этот момент на миллисекунду лампа вспыхнет и тут же погаснет.
Тем не менее он пристально изучал эту скучную конструкцию — Артём очень боялся пропустить свою очередь. Ему казалось, что стоит отвести взгляд, моргнуть чуть дольше обычного — и ровно в этот момент на миллисекунду лампа вспыхнет и тут же погаснет.
А когда Артём как ни в чём не бывало вернёт свой взгляд на мутный плафон, вся очередь недобро посмотрит на него: кто-то прикрикнет «чего стоишь, дурак?» А дед с тростью — божий одуванчик — оттолкнёт Артёма и протиснется в кабинет вместо него. И будет прав — ведь показавшийся в проёме врач зло отчитает Артёма: «Я что, несколько раз должен нажимать? Что вы мешкаетесь то?»…
— Вы первый? — Артём вздрогнул и уронил свою карточку на пол.
Из оцепенения его вывел молодой парень. Длинные светлые локоны аккуратно уложены и зафиксированы несколькими слоями лака, аромат которого смешивался с патокой парфюма. Губы изогнуты в надменной улыбке — незнакомец был похож на снимок из какого-нибудь модного журнала, лоснящийся и плоский.
— Да, — ответил Артём, подняв карту, — я.
— Что же, тогда я зайду перед вами, — сказал блондин, постукивая двумя пальцами по лацкану синего пиджака. Там висел значок почётного донора: белое «яйцо» с золотыми колосьями волос и красной каплей крови.
Обычно Артём предпочитал не спорить и уж тем более, упаси боже, не ввязываться в конфликты. Но он сидел у двери кабинета переливания крови № 102 вот уже два часа. За это время Артём накопил критическую массу усталости и раздражения — теперь эта смесь вспыхнула.
— П-почему? — фейерверк, однако, получился не слишком впечатляющим.
— А я почётный донор! — своими манерами и театральными жестами блондин чем-то напоминал Евгения Понасенкова.
Вспышка — на этот раз света — Артём машинально схватился за ручку двери.
— Так почему же ж? — повторил свой вопрос Артём. — Это же вроде касается всяких процедур. Рану там перевязать, укол…
Тихий голос Артёма дрожал, но сам факт того, что он вообще смог извергнуть из своей гортани звук, был сродни подвигу.
— А вот и нет! — перебил бубнёж Артёма блондин.
— Вообще-то, да, — в спор вклинилась тучная женщина, которая тоже сидела в очереди.
— Да ладно, пусть уж проходит… — сдался Артём.
Ему вдруг сделалось дико неуютно и тревожно: первоначальный пыл ушёл. Артёму хотелось замять ситуацию, уйти домой, а лучше и вовсе улететь на Луну — ну или хотя бы спокойно посидеть ещё 15 минут в хлорированных катакомбах больницы вместо того, чтобы вести эту словесную дуэль.
— Вот ещё! — женщина держала оборону. — Всё правильно, только медпроцедуры! Хотите, у медсестры спросите!
— Ну пойдёмте, — улыбнулась метастаза Понасенкова.
Его тон приобрёл нотки снисходительного ликования, будто бы блондин уже чувствовал на языке вкус близящейся победы.
— Я такие споры уже сто раз выигрывал.
Идти никуда не пришлось — из кабинета выпорхнула медсестра:
— Кто следующий, проходите… — на лету бросила она.
— Девушка! — кинулся к ней блондин. — Я донор, объясните им (местоимение блондин произнёс особенно брезгливо), что я иду без очереди.
— Ну, вообще-то, забора крови это не касается, — ошарашенно ответила медсестра.
— Вы же не к доктору…
— Эй, да уймись ты! — к разговору присоединился высокий лысый мужчина с моржовыми усами.
— Так, позовите заведующую! — «почётный донор» начинал кипеть: на лбу выступила испарина, светлый локон упал на лицо.
— Э-э. Ну хорошо. Она вроде бы… А, вот она — Марина Викторовна! — звонко крикнула медсестра. — Марина Викторовна!
Заведующая — статная дама в годах с выдающимися формами и короткой тёмной стрижкой, — цокая каблуками, подошла к кабинету № 102.
— Ирина, в чём дело, почему вы на весь коридор…
— Наконец-то! — блондин влез в разговор. — Женщина, объясните, что я донор, я иду первый!
— Вы же кровь сдавать… — ответила заведующая.
— Так, я ему говорила… — добавила медсестра.
— И я говорила! — добавила тучная женщина.
— Да все ему говорили! — выкрикнул морж.
Артём молчал и надеялся, что кафель под ним проломится и он улетит в ад — там точно будет поспокойнее.
— Если бы у вас медобслуживание было, например, ногу бы вам сломали… — продолжила Марина Викторовна.
— Это мы можем! — загоготал усатый.
— …Тогда бы да, тогда без очереди.
Из груди блондина вырвался слабый стон.
— Нет, ну, если, конечно, вас очередь пропустит… — добавила заведующая, разведя руки.
— НЕТ! — очередь единогласно вынесла вердикт.
— А кто последний в сто второй? — пока все спорили, к кабинету подошла молодая девушка.
— Да вот этот, — раздался скрипучий голос старичка с тростью, который всё это время молча сидел на скамье. — С медалью.
— Вы первый? — Артём вздрогнул и уронил свою карточку на пол.
Из оцепенения его вывел молодой парень. Длинные светлые локоны аккуратно уложены и зафиксированы несколькими слоями лака, аромат которого смешивался с патокой парфюма. Губы изогнуты в надменной улыбке — незнакомец был похож на снимок из какого-нибудь модного журнала, лоснящийся и плоский.
— Да, — ответил Артём, подняв карту, — я.
— Что же, тогда я зайду перед вами, — сказал блондин, постукивая двумя пальцами по лацкану синего пиджака. Там висел значок почётного донора: белое «яйцо» с золотыми колосьями волос и красной каплей крови.
Обычно Артём предпочитал не спорить и уж тем более, упаси боже, не ввязываться в конфликты. Но он сидел у двери кабинета переливания крови № 102 вот уже два часа. За это время Артём накопил критическую массу усталости и раздражения — теперь эта смесь вспыхнула.
— П-почему? — фейерверк, однако, получился не слишком впечатляющим.
— А я почётный донор! — своими манерами и театральными жестами блондин чем-то напоминал Евгения Понасенкова.
Вспышка — на этот раз света — Артём машинально схватился за ручку двери.
— Так почему же ж? — повторил свой вопрос Артём. — Это же вроде касается всяких процедур. Рану там перевязать, укол…
Тихий голос Артёма дрожал, но сам факт того, что он вообще смог извергнуть из своей гортани звук, был сродни подвигу.
— А вот и нет! — перебил бубнёж Артёма блондин.
— Вообще-то, да, — в спор вклинилась тучная женщина, которая тоже сидела в очереди.
— Да ладно, пусть уж проходит… — сдался Артём.
Ему вдруг сделалось дико неуютно и тревожно: первоначальный пыл ушёл. Артёму хотелось замять ситуацию, уйти домой, а лучше и вовсе улететь на Луну — ну или хотя бы спокойно посидеть ещё 15 минут в хлорированных катакомбах больницы вместо того, чтобы вести эту словесную дуэль.
— Вот ещё! — женщина держала оборону. — Всё правильно, только медпроцедуры! Хотите, у медсестры спросите!
— Ну пойдёмте, — улыбнулась метастаза Понасенкова.
Его тон приобрёл нотки снисходительного ликования, будто бы блондин уже чувствовал на языке вкус близящейся победы.
— Я такие споры уже сто раз выигрывал.
Идти никуда не пришлось — из кабинета выпорхнула медсестра:
— Кто следующий, проходите… — на лету бросила она.
— Девушка! — кинулся к ней блондин. — Я донор, объясните им (местоимение блондин произнёс особенно брезгливо), что я иду без очереди.
— Ну, вообще-то, забора крови это не касается, — ошарашенно ответила медсестра.
— Вы же не к доктору…
— Эй, да уймись ты! — к разговору присоединился высокий лысый мужчина с моржовыми усами.
— Так, позовите заведующую! — «почётный донор» начинал кипеть: на лбу выступила испарина, светлый локон упал на лицо.
— Э-э. Ну хорошо. Она вроде бы… А, вот она — Марина Викторовна! — звонко крикнула медсестра. — Марина Викторовна!
Заведующая — статная дама в годах с выдающимися формами и короткой тёмной стрижкой, — цокая каблуками, подошла к кабинету № 102.
— Ирина, в чём дело, почему вы на весь коридор…
— Наконец-то! — блондин влез в разговор. — Женщина, объясните, что я донор, я иду первый!
— Вы же кровь сдавать… — ответила заведующая.
— Так, я ему говорила… — добавила медсестра.
— И я говорила! — добавила тучная женщина.
— Да все ему говорили! — выкрикнул морж.
Артём молчал и надеялся, что кафель под ним проломится и он улетит в ад — там точно будет поспокойнее.
— Если бы у вас медобслуживание было, например, ногу бы вам сломали… — продолжила Марина Викторовна.
— Это мы можем! — загоготал усатый.
— …Тогда бы да, тогда без очереди.
Из груди блондина вырвался слабый стон.
— Нет, ну, если, конечно, вас очередь пропустит… — добавила заведующая, разведя руки.
— НЕТ! — очередь единогласно вынесла вердикт.
— А кто последний в сто второй? — пока все спорили, к кабинету подошла молодая девушка.
— Да вот этот, — раздался скрипучий голос старичка с тростью, который всё это время молча сидел на скамье. — С медалью.